Конкиста по-русски

[Morceleb]

Последнее время много пишут о конкистадорах, сам с большим интересом отношусь к этим ребятам, но вот что забавно - историю Ермака Тимофеевича, которая по идее считается известной со школьной скамьи, как аналог конкисты почти никогда не поминают. Я почесал репу и понял, что со школы помню только общие моменты - Ермак Тимофеевич был казацким атаманом, потом купцы Строгановы. которых сибирский хан Кучум задрал грабить их корованы, обратились к нему как к специалисту по борьбе со всяческими набеганцами. Ермак Тимофеевич собрал парней и понеслось.
А вот как дело обстояло дальше - это и в школе нам рассказывали не очень подробно и интересно и подзабыл.
Давеча же, перечитывая Карамзина на досуге, почитал, впечатлился. Тут тебе и толпы местных парней, многократно превосходящие ермаковцев по численности (надо сказать, что с порохом и огнестрелом у Ермака и его парней дела обстояли получше, чем у Кортеса. например, зато кавалерия была у аборигенов, а не у "конкистадоров") и действия в отрыве от снабжения. Точно так же часть местных предпочитала дружить с Ермаком, как часть индейцев с конкистадорами, точно так же союзники предавали союзников. Вместо джунглей тайга, вместо жары - морозы такие шо писец.
Ну и результаты столь же поразительные - быстрая экспансия, основание новых городов, захват огромных территорий за очень сжатые сроки.

Пы.Сы. Традиционно, граждане, кто знает - посоветуйте чего почитать про Ермака, ибо интересно.

@темы: Историки негодуэ, 16 век

Comments

[Даумантас]

Не про Ермака, но у Вершинина не так давно была пара интересных ликбезов по истории покорения Сибири - о бурятах, о завоевании Чукотки. При всем порою вольном обращении автора с фактами, излагает неплохо. Например, про разборки между нашими первопроходцами острог на острог:

В каких-то острожках стояли гарнизоны из стрельцов и «государевых» казаков, переведенных из уже освоенных мест, и в этом случае имелся какой-то порядок. Но не так уж редко срочность задания вынуждала лидеров новых экспедиций объявлять «прибор охочих людей», не глядя на предыдущий послужной список и вообще не задавая ненужных вопросов, и вот эти-то «новоприборные», в общем, мало отличались от татей с большой дороги, каковыми, в сущности, и были. Со всеми из сего факта проистекающими последствиями: скажем, в июне 1627 года казаки будущего гарнизона будущего Красноярска «не таясь» разграбили обоз отставного енисейского воеводы Ошанина, возвращавшегося «на Русь», сказав при этом, что «воевода де жив и цел, и на том пусть себе рад будет». Управляться с такими подчиненными было сложно. Могли и забить до смерти, как весной 1629 года забили атамана Ивана Кольцова, сына знаменитого Ивана Кольцо, «мужа нравного, на руку и расправу тяжелого, в сабельном бою искусного». Да и вообще, комплексами не страдали, все было очень похоже на практику испанских конкистадоров первого призыва. Пожалуй, и круче. Правда, против царевой власти не поднимались, как таковой, не шли и попыток стать полными суверенами, как Гонсало Писарро или Лопе де Агирре, не делали, зато на царских воевод, мужиков тоже отнюдь не сахарных, при малейшей попытке навести хоть какой-то порядок, «поднимались всем кругом». И тут уж, как говорится, чья возьмет (в советской историографии это назвалось, ясен пень, «борьбой населения Сибири против феодального гнета»). А кроме того, вовсю делили сферы влияния, учиняя форменные, - острог на острог, - войны на предмет, кому с кого собирать ясак, и тут сама Москва мало что могла поделать, потому что и те, и другие как бы радели о пользе казны, а хоть сколько-то фиксированных границ территорий, тому или иному острогу подведомственных, не было и в помине. Все мерили на глазок, с припуском в свою пользу. Так что, разбирались на месте и жестко. Порой с сабельной рубкой и копейным боем, а то и огненным боем. Изредка случались даже «подступы» под стены конкурента.

Особо прогремела в те времена многолетняя война Красноярска с Енисейском, в начале которой красноярцы попытались захватить базу конкурентов и вырезать их к такой-то матери. А когда дельце не выгорело, бежали на Ангару, и там сперва грабили всех подряд, а затем начали собирать ясак с тунгусов, уже плативших ясак Енисейску, да и с мелких бурятских кланов. В результате конфликт пошел на новый виток: енисейцы начали ломать под себя «инородцев», объясаченных красноярцами. В архивах на сей счет множество жалоб. Дескать, «тех государевых ясачных людей енисейские воры побили 20 человек до смерти, и многих улусных людей повоевали, и жон и детей в полон поимали, и до основания разорили». Потом, когда Москва власть употребила, слегка затихло. Но через двадцать лет бабахнуло снова. Со стычками, перестрелками, взаимными грабежами, пытками пленных, осадами («Приступали накрепко, а бою де с ними было на целый день») и попытками «окыштымить» друг друга, причем в события, каждый на стороне своих, вписались уже и новые острожки, построенные енисейцами и красноярцами, при этом, понятное дело, враждуя и между собой. А поскольку при этом ясачить местных не забывали ни те, ни другие, ситуация приобрела оттенок тяжко запущенной шизофрении. В полном смысле слова. Если совсем уж конкретно, то, как писал воевода Дмитрий Фирсов в Москву, «люди стали вне ума». Вовсе не понимая, как это может быть, «что де от одного государя приходят к нам двои люди», буряты пытались хоть как-то сориентироваться. Кто-то на «красноярских», кто-то на «енисейских», еще кто-то на «братских» или «удинских», а в итоге настало время, когда, по словам Иоганна Эбергарда Фишера, «буряты сами себе более не верили, и один улус выходил в бой против другого».

[Morceleb]

Даумантас, Спасибо, тоже надо посмотреть